В процессе женской эстафеты болельщики на трассе кормили уток. Да, у нас тут так: и болельщики, и утки, и спортсменки в одно время и практически в одном месте. Птицам предлагался хлеб, пропитанный «ягермайстером». Им нравилось. Болельщикам нравилось еще больше, и хохотали они от души.

Через какое-то время утки стали людям подкрякивать. Шлепали обалдело по снегу, мотали клювами. Гонщицы, пришедшие к финишу, выглядели примерно также. Их по-утиному шатало. Но не от «ягермайстера» — от усталости и высоты.

Все давно знают про Антерсельву — непростое это место, горное. Но ради одного этапа подготовку перестраивать не будешь. Поэтому и селятся команды где придется, не взирая на отметку над уровнем моря, потому и накрывает гонщиков и гонщиц неожиданно, не там и не так, как на равнине.

Для нас эстафета оказалась окрашена в цвет предполагаемой усталости Зайцевой. Специалисты, болельщики, комментаторы — многие требовали предоставить приме отдых. А мне довелось накануне провести незабываемый вечер в компании Вольфганга Пихлера. Немецкий спец сам подсел к российским журналистам во время традиционной биатлонной вечеринки, устраиваемой однократно на каждом этапе, да так с нами и остался. Заводной мужик. Дико общительный, умеющий веселить и  веселиться.

В числе прочего мы обсудили, разумеется, и потенциальную усталость Зайцевой.

— Почему она должна отдыхать? — вмиг посерьезнел немец. — Нойнер разве отдыхает? А Домрачева? А Макарайнен?

— Но Зайцевой уже тридцать три.

— Еще тридцать три!

После чего мы с Пихлером, глаза которого донжуански блеснули, сошлись во мнении: этот женский возраст нам обоим нравится. И если сама Зайцева не хочет отдыхать, насильно усаживать ее в кресло перед телевизором не надо.

А Зайцева не хочет.

— Усталости от гонок у меня нет, — сказала Ольга после финиша. — Бегаю столько же, сколько все. Да, сейчас ушла стрельба, но это нормально — я ведь не машина.

Собственно, вот это самое «ушла стрельба» и сыграло в эстафете важную роль.

Трудно стартовавшую Глазырину («даже не могла предполагать, что на высоте будет так тяжело»), сменила бойкая Слепцова, которая, по моим ощущениям, прошла довольно неплохо.

— У меня ощущения были, конечно, другими, — призналась Света. — Очень тяжко. Первый круг зря пошла за Нойнер. С ней невыносимо бороться. Не знаю, откуда в ней столько прыти, но это ураган. Шла-шла — потом немку отпустила. Поняла, что меня может не хватить на последний круг. А в целом гонка неплохая. Приблизилась к лидерам — уже нормально. Не думала, что удержу скорость до финиша, но дотерпела, чему очень рада.

— Что вы сказали Нойнер, похлопав ее по плечу в финишной зоне?

— Что она супервумен!

Зайцева после «стойки» зашла на штрафной круг. А кусочек четвертого этапа я посмотрел на стадионном табло, стоя рядом со Слепцовой. «Мажь, мажь, француженка», — было написано на Светином лице во время показа стрельбы. А последний рубеж, пройденный Вилухиной, был отмечен высоким прыжком и  звонким «йе-е-е-е».

Приятно видеть Слепцову в такие минуты. Когда у нее хорошее настроение — золотой человек.

***

Мужской масс-старт вышел куда более простым для осмысления, но оттого не менее для нас приятным. Все, что произошло до финишного круга, вполне можно опустить. Потому что с последнего рубежа на трассу одновременно ушли четверо — Мартен Фуркад, Бирнбахер, Шипулин, Линдстрем и зачем-то примкнувший к ним Шлезингер. И началось.

— Вы просто не могли оторваться друг от друга до самого конца гонки или имела место тактика? — спросил я Шипулина после финиша.

— Еще какая тактика! Ребята не стали рвать жилы и пошли группой. Я точно знал, в каком месте будет «разборка» и готовил себя к ней. Главная же сложность в том, что финиш в Антерсельве не прямой, а с поворотами. Нельзя было дать себя обогнать. Правда, и самому мне не удалось обогнать Бирнбахера. Но серебром очень доволен.

— Антерсельва — ваш этап?

— Точно мой. Третий год сюда приезжаю, и каждый раз удачно выступаю.

— Несмотря на высоту?

— Она на мне почему-то не во время, а после гонок сказывается. Голова иной раз болит, например.

— А вот Устюгов говорит, что ваша предрасположенность к Антерсельве — самовнушение.

— Так, придется с Женькой побеседовать. Только ведь и  самовнушение тоже помогает!

Автор: Евгений Дзичковский
sport-express.ru